Слон Килиманджаро - Страница 20

Вновь появился Ним в другом наряде и не в конференц-зале, а в роскошно обставленном кабинете.

— Привет, Борис. Ты смотришь запись, так что диалога у нас не получится. Просто сиди и слушай. Он не спеша раскурил антарренскую сигару.

— Я очень благодарен тебе, мой давний друг. Ты избавил меня от нескольких лет занудной и утомительной работы. — Пим торжествующе улыбнулся. — Ты, разумеется, добивался не этого, но, видно, забыл, кого ты хотел обдурить. Эфратеса Пима!

Яблонски выругался, на что Пим ответил еще одной самодовольной улыбкой.

— Я не знаю, где ты взял бивни, Борис, но методология у тебя всегда шла впереди интуиции. Тебе удалось переправить их в музей, невзирая на бдительную охрану. С этим я тебя поздравляю. Но у меня сложилось ощущение, что бивни ты исследовал не до конца. Тебе хватило того, что они с Земли. — Пим усмехнулся. — А вот мы не поленились провести радиологический анализ. И выяснилось, что они из девятнадцатого века нашей эры. А уж в девятнадцатом веке райзы никоим образом не могли посетить Землю незамеченными.

Пим глубоко затянулся, выдохнул облако дыма, которое повисло у него над головой.

— Я сразу понял, что ты приложил к этому руку, Борис. Блестящее планирование, безупречное исполнение и полное отсутствие дара предвидения и воображения. Я это понял, как только получил данные радиологического анализа. Однако, помня о твоем научном методе, решил получить неопровержимые доказательства, прежде чем обвинять тебя во всех грехах. Поэтому я настоял, чтобы все члены экспедиции прошли проверку на машине Неверли. — Он помолчал, очень довольный собой. — Очевидно, твой агент Моделл знал, что происходит с человеком, если он лжет машине. Он признал свое участие в твоих интригах до начала проверки. — Торжествующая ухмылка. — Между прочим, теперь он мой агент.

Еще одна затяжка, облако дыма.

— Короче, раз ты пошел на то, чтобы расстаться с такими ценными экспонатами с одной лишь целью, убедить меня, что Земля посещалась райзами, вывод я сделал однозначный — нога райзов не ступала на Землю. С интуицией у тебя не очень, Борис, но ученый ты дотошный… поэтому я с радостью отказался от своего первоначального утверждения. — Внезапно он рассмеялся. — Вот о чем я подумал. Представь себе, что мы таки найдем в музее предмет материальной культуры с Земли, после того как я заявил широкой общественности, что наши цивилизации никогда не встречались. Наверное, мне пришлось бы сказать им следующее: новые находки дают основания заявить, что бедняга Борис Яблонски опять оказался не на высоте.

Он хохотнул, прежде чем продолжить.

— И наконец, друг мой, я должен поблагодарить тебя за такой подарок. Не каждый может похвастаться парой роскошных бивней. Я намерен взять их с собой на Сзандор II, где они займут достойное место в моей коллекции. Не волнуйся: я не сообщу в университет о твоих проделках. Я получу гораздо больше удовольствия, рассказывая о них моим друзьям после хорошего обеда.

Сообщение закончилось. Яблонски медленно поднялся, прошел в ванную и вскрыл себе вены на обеих руках.

Умер он за два часа до того, как его нашел Флетчер.

ВТОРАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ (6303 г. Г.Э.)

Ночь я провел в кабинете, а поутру первым делом проверил, не нашел ли компьютер чего-нибудь интересного. Выяснилось, что нет Поскольку днем он мог затрачивать на решение моей задачи лишь малую толику мощности, я решил не приставать к нему с вопросами о бивнях. Заказал две копии известных фотографий и несколько минут смотрел на них, пытаясь представить размеры существа, которое отрастило такие зубы. Потом отложил их в сторону и занялся повседневными делами, в данном случае сертификацией Рогатого демона с Анзарда IV. Размах рогов составлял сто восемь и три десятых сантиметра, сто девяносто третье место в списке, но в зависимости от использованного способа таксидермии величина эта могла увеличиваться на четыре-пять сантиметров. К сожалению, единственная представленная голограмма получилась несколько расплывчатой.

Я отправил голограмму на компьютерный анализ, но и его результаты не показались мне убедительными. Впрочем, другого я и не ожидал. Затем изучил заверенные нотариусом письменные показания охотника и таксидермиста, безуспешно попытался связаться с проводником экспедиции, решил привлечь нашего эксперта по таксидермии в звездной системе Анзарда — отослал ему служебную записку с просьбой дать ответ до конца недели.

Взглянув на часы, я понял, что до назначенной встречи в Музее естественной истории осталось меньше часа, а потому вновь потянулся к фотографиям, любуясь великолепными бивнями и гадая, кому же удалось убить обладателя таких зубов в те дни, когда у охотников не было ни лазеров, ни звуковых ружей, ни молекулярных дезинтеграторов.

Не знаю, как долго я не отрывал глаз от фотографий, но внезапно кристалл вспыхнул, и передо мной возникла голограмма лица Хильды Дориан.

— Похоже, мы очень заняты, — проворковала Хильда. — Перенесем ленч на час?

— Не понял?

— Ленч, Дункан, — терпеливо объяснила она. — Ты же знаешь, прием пищи между завтраком и обедом. Уже девять лет по средам мы ходим на ленч вместе.

— И что?

— Господи, неужели опять?

— Что — опять?

— Ты опять на крючке, — мрачно констатировала она.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Это один из симптомов. Теперь у меня впереди месяц пустых взглядов, фраз, оборванных на полуслове, ланчей в одиночестве. Последний раз такое случилось два года тому назад, когда ты два месяца доказывал, что небесные волки вымерли и этот охотник с Внешних миров — ловкий мошенник. — Она вздохнула. — Значит, кто-то подбросил тебе новую головоломку и говорить с тобой бесполезно, пока ты не разгадаешь ее.