Слон Килиманджаро - Страница 70

— Приступаю…

Я заказал чашку кофе, потом решил, что за последние двадцать четыре часа уже перепил кофе, поэтому отменил заказ, отдав предпочтение стакану сока. Компьютер ожил до того, как я его получил.

— Исходя изданных, имеющихся на тысяча восемьсот девяносто седьмой год, включая и его, вероятность изложенной выше истории масаи составляет один и сорок три сотых процента.

— Теперь рассчитай вероятность, взяв за точку отсчета тысяча девятьсот десятый год Нашей эры.

— Приступаю… Пятьдесят один и двадцать три сотых процента.

— Еще раз, отталкиваясь от тысяча девятьсот пятидесятого года.

— Приступаю… Девяносто три и семьдесят восемь сотых процента.

— Спасибо, компьютер. — Я пригубил фруктовый сок.

Внезапно передо мной возник образ Хильды.

— Я контролировала твой диалог с компьютером, Дункан.

— Кто тебе разрешил? — спросил я.

— Мне не требуется разрешения, я — руководитель департамента безопасности. И хотя я на тебя злюсь, твои вопросы очень заинтересовали меня. Позволишь предугадать твой следующий вопрос.

— Почему нет?

— Компьютер, я выдвигаю следующую гипотезу: потеря масаи власти и главенства среди прочих племен является прямым результатом смерти Слона Килиманджаро в тысяча восемьсот девяносто восьмом году. — Она помолчала. — Проанализируй, пожалуйста.

— Приступаю… Вероятность вашей гипотезы равна тридцати четырем десятитысячным процента.

— Очень интересно, — прокомментировал я.

— Что ж тут интересного? — спросила она. — Ты ошибся. — В ее голосе слышалось разочарование. — Знаешь, ты наполовину убедил меня, что тут есть какая-то связь.

— Есть.

— Но компьютер дал тебе тридцать четыре десятитысячных процента. Это не вдохновляет.

— Ты не права. Исходя из имеющейся информации я ожидал нулевую вероятность.

— Правда? Я кивнул:

— О связи масаи и слона ничего не известно. Вроде бы он никак не мог повлиять на будущее племени.

— Но вроде бы повлиял.

— Это всего лишь предположения, а компьютер оценивает только факты.

— Тогда спроси его, почему результат отличается от нуля.

— Спрошу. Я пытаюсь найти оптимальную формулировку вопроса. — Она помолчала, чтобы не мешать мне думать. Наконец я определился со словами:

— Компьютер, какие факторы изменили вероятность влияния Слона Килиманджаро на будущее масаи с нуля на тридцать четыре десятитысячных процента?

— Показания с чужих слов, касающихся некоторых заявлений Сендейо.

— Кто такой Сендейо?

— Один из вождей масаи, брат Ленаны, верховного вождя масаи в тысяча восемьсот девяносто восьмом году Нашей эры.

— И что заявлял Сендейо?

— Не имею достаточной информации.

— Если ты не знаешь, о чем он говорил, почему его слова повлияли на твои расчеты?

— Для изменения вероятности с нуля до тридцати четырех десятитысячных процента достаточно того, что он был одним из вождей масаи и упоминал о Слоне Килиманджаро.

— Спасибо. — Я повернулся к Хильде. — Я ошибся. — Тяжелый вздох. — Я и представить себе не мог, что простое упоминание о слоне может повлиять на величину вероятности.

— Возможно, ты ошибся, — согласилась Хильда. — Однако возникает другой вопрос. Компьютер?

— Слушаю?

— Как я понимаю, ты не нашел сведений, доказывающих причастность масаи к смерти Слона Килиманджаро. Это так?

— Так.

— Откуда же Сендейо узнал о смерти слона… и вообще о его существовании?

— Не имею достаточной информации. Хильда посмотрела на меня.

— Не знаю, куда приведут нас наши вопросы, но картина получается интересная.

— Очень интересная, — согласился я.

В последующие тридцать минут интерес этот заметно поугас, потому что я не смог заставить компьютер выявить связь между Сендейо и/или масаи и слоном. Вождь, возможно, лишь раз помянул слона, источник информации услышал об этом с чужих слов, так что его показания могли не соответствовать действительности, однако это единственное упоминание повлияло на расчеты компьютера. Но другая информация отсутствовала, не выдвигал компьютер и своих версий, ссылаясь на недостаточность имеющейся у него информации.

Цепь моих вопросов прервала Хильда.

— Мы открываемся через двадцать минут. Мне пора заняться делами.

— Хорошо.

— Дай мне знать, если что-нибудь найдешь.

— Обязательно.

Ее образ исчез, а я сосредоточился на компьютере, не зная, с какой стороны подступиться к проблеме. Чтобы потянуть время, я спросил, не обнаружил ли он бивни. Компьютер ответил, что не может установить их местонахождение после того, как Таити Бено выкрала их у Летящих-в-ночи.

Идеи мои иссякли, но мне ужасно не хотелось прерывать допрос компьютера, имея в своем распоряжении еще пятнадцать минут, поскольку вновь коснуться интересующего меня предмета я мог лишь через десять часов, после закрытия «Брэкстона».

— Пожалуйста, воссоздай голограмму бивней, — попросил я в надежде, что меня осенит блестящая идея, если я буду видеть их перед собой.

— Исполнено, — ответил компьютер, и передо мной возникли бивни.

Как всегда, я не мог оторвать от них глаз, но в голову не лезло ничего путного. Я не знал, какие вопросы надо задать компьютеру, чтобы он нашел-таки связь между ними и Сендейо или масаи. Я откинулся на спинку кресла, положил ноги на стол, вздохнул.

— Они выглядят такими чистенькими, несмотря на всю кровь, которые они несут на себе.

— Это же удлиненные коренные зубы, — поправил меня компьютер. — На них нет крови, Дункан Роджас.

— Это метафора, — ответил я. — Я хотел сказать, что из-за них погибло много людей.